Мы с товарищем едем по Москве. Вдруг местами сирены, начинают суетиться люди в форме. На Войковской мы сворачиваем направо, поднимаясь мимо "Варшавы". А там в конце какой-то секретный завод под охраной. У них упали стальные ворота, замигали красные огни, и вдруг пулеметы ударили по ближним машинам, не подпуская их близко. Мы рванули в объезд, И везде вот такое. Куда ни - там и. Пришлось машину бросить, выбираться пешком. Уже где-то на Юго-Западе попали в толпу знакомых. тусовка какая-то, похоже. И мы им стали объяснять, что из Москвы надо бежать. Если куда и бахнет - так именно сюда. И пока не перекрыли периметр - бежать! А они смеются. Я в красах рассказываю про пулеметы, про ужасы, про военных и полицию. А они не верят - смеются. Тут начинается какая-то внеочередная и срочная передача по всем радио и телевизорам. Вот - говорю я. Это же неспроста! Сейчас бахнет же! надо бежать. А эти, знакомые, как на сумасшедшего косятся. Или на пьяного. Но я же не пьян! Начинает выступать какой-то старческий тип из руководства. Он долго и нудно рассказывает историю нашей конституции. И все эти - слушают! Им всем это, понимаешь, интересно! Еще бы записывать стали... В общем, бегу оттуда один. Тот мой товарищ, что был с машиной, убежал еще раньше, плюнув на попытки уговоров и разъяснений с этими.
И вот я уже далеко от Москвы. В новостях сообщают о трех сбитых германских самолетах. У меня есть маленький тайный пистолет. На вид - просто зажигалка большая. А на самом деле пистолет. И я должен застрелить девушку, которая просит об этом. Она не хочет мучиться - лучше, чтобы ее убили.
- Тебе как лучше? - спрашиваю. - Как удобнее? В висок? В затылок? В лоб?
А она ругается:
- Ты дурак, что ли? Никак не лучше!
А я не стреляю, потому что не понимаю - дурак я, что ли.