До "получки" - два дня. а у меня еды и питья - дней на пять. Это когда же я тортик и шампанское буду употреблять по случаю нового бюджетного месяца? Неужели прямо вот под женский праздник?
В связи с ограничениями на передвижение, декабрьским отлеживанием в берлоге после болезни, январскими праздниками, февральским жруном, никак не могу вернуться к доковидному весу. Вот только начинаю легчать - бац! Опять праздник! Вот, кстати, завтра - опять, да. Так я о диетах. Между вчерашним утром и сегодняшним - минус ровно килограмм. А что я такое вчера делал, ел, пил? А? Дрова не колол, не бегал, дальней ходьбы не практиковал, на овощах не сидел, воду не пил... И тут вспоминаю, что в отличие от позавчерашнего, к примеру, обеда пил водку. Граммов сто водки было на обед. То есть, вся еда такая же, но - водка! И сразу минус килограмм... Так это от нее, что ли?
В просторной комнате царил полумрак. Три толстые восковые свечи на золотом массивном подсвечнике-шандане слабо освещали широкий дубовый стол на массивных резных ножках, уставленный разнообразной снедью на деревянных тарелках и серебряных блюдах: солеными грибами, кусками запеченного мяса и большими косыми пирогами.
Вот на этом я и остановился, нервно похихикивая. Глянул дальше - все там так же и в том же стиле. Толстые восковые, золотой массивный, широкий дубовый, массивные резные... Автора понять могу, редактора - нет.
Я легко внушаемый. Если внушение не противоречит моим принципам, конечно. Вот сейчас Александр Пересвет со вкусом ест в Москве горячие и ароматные самолепные пельмени, закусывая ими ледяную водочку, о чем сразу мне хвастается. А я же внушаемый! Поддаюсь! Водка нашлась и у меня. Холодная. Но пельменей горячих к ней не было. А завещано нам профессором Преображенским водку закусывать горячим! Значит, не водка. Пиво? Но как-то вот на вечер пиво... Да просто так его, что ли, как с сушняка? Пришлось открыть бутылку красного вина. Инкерманский каберне звонко чпокнул пробкой и постоял на столе, дыша, пока я намазал два куска черного хлеба плавленым сыром "Янтарь" завода "Карат". Вино подышало - пора наливать и пить. Пить и снова наливать. Но все должны знать: виноват - Александр Пересвет!
Я бы, наверное, сладкого съел. Тортика там вкусного с орешками или еще чего... Тортика, так с чаем даже можно. А если шоколад, так с коньяком, что ли... Так ведь нет сладкого ничего! А футбол уже идет. Есть водка, пиво, черный хлеб, сыр, чипсы, свинина с пшенкой... Вот думаю насчет второго, а потом, может, и третьего ужина. Потому что на улице лежит снег, блестит лёд, а по телевизору - футбол.
Я ведь вчера как раздумывал? Я ведь думал сварить гречки с курятиной. Да не плотной и сухой рассыпчатой гречневой каши, а что-то такое супо-похлебкоподобное. А с утра - видели фото? Вот этот снег, который сдувается ветром - и в морду, в морду! Вот это вот все такое солнечное и сугробное. Вот эти вот обледенелые машины, тихонько скользящие по дорогам... Рынок тих и пуст. Открыт только теплые павильоны-магазинчики. В "моем" любимом мясо-молочном - пустые полки. Девушки только разносят коробки и кульки. Наверное, поздно открылись. зато в мясной витрине я вдруг увидел свиные ребрышки шашлычные. Какое-то время я перестал на них смотреть, потому что были такие толстые, крупные, да с куском сала сверху - не шашлык, а грудинка к копчению. Тут же - узкие "пулеметные ленты", в которых примерно с середины тонкие косточки сменяются хрящами, а дальше так и вовсе чистое мясо. И практически без сала! Ну, какая тут гречка с курятиной! Дома эти ленты порезал по ребрам и даже мельче, где хрящи и мякоть, в ту же кастрюлю порубил три острых ярких перчика, сыпанул пшенки граммов сто, не больше, немного кус-куса, чтобы забелил все; а потом подумал - и еще две пригоршни желтого круглого сухого гороха. Для общей солнечности и запаха. Ложка соли. Пол ложки травок. Треть ложки приправ для восточного плова: там зира, а она - ух! Залил водой чуть не под крышку и поставил тушиться на полтора часа. В общем, к полудню у меня будет горячее, жирное, острое, сытное, яркое, вкусное. Ну, и к нему - тоже будет. А как же!
Так про меня сказали - а куда деваться? Кто не жрет? Ну, кто не жрет? И вообще: еда закончилась, водка закончилась, фрукты-овощи закончились. И? И придется завтра этот вопрос как-то провентилировать, расшить... Какие там еще словечки были? В общем, завтра, по еще морозу, как обещают, схожу, куплю, приготовлю. А послезавтра, говорят, ВЕСНА!
Я рано завтракаю - значит, рано и обедаю. Кстати, ужинаю тоже рано, и это, говорят, очень полезно. Так об обеде же: на улице солнечно и морозно. Солнце испарило снег, и он не растаял ручьями и лужами, а просто исчез на солнечных зеленых газонах. А вот под деревьями, в тени, еще лежит. Солнце - это хорошо. Я люблю, когда солнце. А вот мороз - это плохо. Я не люблю, когда мороз. Поэтому на обед будет горячий солнечный яркий желтый гороховый суп и холодная водка. Смешивать буду внутри себя. И - не взбалтывать!
Гоблин напомнил старый анекдот 1986-87 года: - Доктор, у меня зрение садится, и почки вот совсем как-то... - Угу, угу... Одеколон пьете? - Пью. Не помогает. Мне повезло, наверное. В те годы я совсем не пил - дал себе слово, зарок такой, перед началом учебы в МГУ. Жил при поступлении в университет в общаге, и там нельзя пить "в меру" было. Или как все - вперед, к алкогольному безумию, или - никак. И пить снова начал только когда в киосках вдруг и сразу появилось всё. И пиво разных сортов. То есть, в 90-е. Поэтому ни одеколон (помню, как впервые увидел у столика в парке под окнами на малой родине, у столика, где читали книги и играли в шахматы, трое налили что-то в поллитровую банку, плеснули воды, а потом белое, как молоко, пили залпом, скривившись от вкуса-запаха...), ни аптечные пузырьки, ни суррогаты из клея, ни сам клей, ни-че-го. И не хотелось - потому что не пил (сам себе зарок дал). А потом - зарок дал, зарок взял. Я мужик или как? Сам слово свое решаю, что и как. Но не суррогаты. Кстати, хорошая самогонка потом уже, когда "развязал", была принята мной, как даже лучшее, чем водки-коньячные напитки. Но все равно не для постоянного употребления. И водку по талонам получал. Стояла в кладовке. Тушенку подъедали, а водка стояла. Потом она еще была валютой.
Петух надрывается, солнце зовет. Небо чистое - солнце будет точно. Мороз и солнце. Все белым-бело на улице. Значит, что? Значит, сижу дома, вкусно и много ем, толстею и добрею. В принципе, я и так добр, хоть доброго не сделал никому (это такая скрытая цитата, если что). А буду - еще более того!
